История просто НЕВЕРОЯТНАЯ -- на что способен человек на одной воле, физухе и самовнушении.
http://www.e-reading... ... izont.html
---
Морис Уилсон был первым, кто вздумал взойти на Эверест в одиночку. Он не был альпинистом, но твердо верил, что глубоко религиозный человек, очищенный постами и молитвой, может достичь чего угодно, в том числе и высочайшей вершины мира. Как Колумб или Тур Хейердал, Уилсон хотел подтвердить свою теорию делом. Колумб знал, что земля круглая, чтобы доказать это, он совершил кругосветное плавание. Уилсон, знал, что человек с божьей помощью может все, и он решил покорить Эверест. Так началась одна из причудливейших глав в истории Эвереста.
Неожиданно, следуя внезапному импульсу, на почтовом судне он вернулся в Англию. С этого времени он не знал ни успехов, ни поражений, но счастлив не был. Нестарый, сильный, как медведь, мужчина без цели в жизни. Угнетенный и подавленный, он чувствовал себя физически все хуже. Похудел, стал кашлять. Лекарств он не принимал и однажды исчез. А когда появился снова – был здоров. Вернуться к жизни и обрести душевный покой Уилсону помогло учение индийских йогов, с которыми он познакомился по пути в Европу. Они открыли Уилсону средство против всех зол: пост и молитва. Он постился втечение 35 дней, лишь иногда позволяя себе глоток воды, и читал молитвы. Ему хотелось, чтобы это средство стало известно всему человечеству, но для этого надо было совершить нечто исключительное.
Случай вскоре представился. Отдыхая в Шварцвальде, в маленьком кафе во Фрайбурге, Уилсон совершенно случайно прочитал вырезку из старой газеты с сообщением об экспедиции на Эверест 1924 года. Он узнал о шерпах, о яках, которые тащили груз, о ледниках, штормах и непреодолимых препятствиях. Эверест! Теперь он знал, что нужно делать. Наконец-то мир будет потрясен. Это была фантастическая, безумная идея. Уилсон не имел ни малейшего представления об альпинизме.
Вернувшись в Лондон, Уилсон тотчас же взялся задело. Он изучил все материалы предшествующих экспедиций. Именно теперь, не позже, он должен был понять, сколь бесперспективно его намерение. Но он решил все-таки осуществить это предприятие, к тому же без обременительной цепочки переноски грузов, без устройства лагерей. Услышав о планируемом Хаустоном облете Эвереста, он решил уговорить команду взять его с собой и позволить спрыгнуть с парашютом, но вскоре отбросил эту идею и задумал сам лететь в Тибет, приземлиться на леднике Восточный Ронгбук и идти далее к вершине пешком. Никакого представления об Эвересте, об альпинизме, о полетах. Его друзья были в ужасе. А он смеялся и говорил: «Да всем этим я овладею».
Когда, проснувшись на следующее утро, он услышал проникновенное пение 300 монахов, то решил, что они молятся за него. Погода была прекрасной. Неся на плечах более 20 килограммов груза, Уилсон начал подъем по долине к Ронгбукскому леднику. Так как все, что он прочел об этой местности, было написано альпинистами, у которых считалось хорошим тоном преуменьшать трудности, он попал в сложную ситуацию. Запутанный лабиринт из ледовых башен, трещин и скальных блоков возник перед ним на следующий день. Утомленный и изможденный, Уилсон бродил среди них. Он уменьшил свой груз, но вперед продвигался очень медленно. Хуже всего было то, что он все еще не понимал, как идти по льду. У него не было кошек, он не умел правильно рубить ступени и лишь чудом не свалился ни в одну из бесчисленных трещин.
16 апреля, полностью изнуренный, он дошел долагеря II предшествующих экспедиций на высоте 6035 метров. Начался снегопад. Ослабевший Уилсон проглотил несколько фиников и немного хлеба. После морозной ночи в палатке он снова пустился в путь, и через два дня на высоте 6250 метров попал в снежную бурю. Снегопад непрекращался, продовольствие кончилось.
12 мая на рассвете Уилсон, Теванг и Ринцинг покинули монастырь. Шерпы навешивали перила на леднике Восточный Ронгбук, и ужечерез три дня группа достигла лагеря III. Здесь они обнаружили склад с продовольствием экспедиции Раттледжа, который показался им в сравнении с их скудным пайком лавкой деликатесов. Пока Ринцинг готовил обед, Уилсон прошел еще вперед, чтобы просмотреть путь на Северное седло. Он увидел вздыбленные склоны ледопада, трещины, постоянно меняющиеся ледовые провалы. Ледовая масса поднималась почти на 500 метров над верхними фирновыми полями ледника Восточный Ронгбук. Даже для опытных альпинистов того времени это было серьезное препятствие. Однако Уилсон наивно записал в тот вечер: «Вершина и путь к ней теперь совершенно изучены. Пройти осталось всего 2100 метров».
Два следующих дня Уилсон обессиленный лежал влагере III в своем спальном мешке. Однако потом – уму непостижимо – он записал: «Теванг собирается вниз, но я убедил его сопровождать меня в лагерь V. Это будет моя последняя попытка, и я чувствую себя уверенно...» В действительности же шерпы считали этот план совершенно безумным и уговаривали Уилсона возвратиться. Уилсон не послушался и 29 мая один начал восхождение. Слишком слабый, чтобы действительно идти вперед, он стал на бивак недалеко от лагеря III у подножия стены Северного седла.
30 мая он провел в палатке, не в силах вылезти из спального мешка, записал в дневнике: «Великолепный день. Вперед!» Вскоре после этого Морис Уилсон умер. Лишь годом позже, в 1935 году, Эрик Шиптон и Чарлз Уоррен нашли его высохшее тело. На теле остатки свитера и зеленых фланелевых брюк, колени согнуты, на одной ноге нет ботинка, палатка разорвана зимними штормами. Альпинисты похоронили Уилсона в трещине ледника. Шиптон взял с собой только дневник. Рассказ этих альпинистов, а также сообщение шерпов, сделанное ими по возвращении в Дарджилинг, дали возможность восстановить самую отважную попытку восхождения на Эверест.
«Движение к цели есть сама цель» – гласит буддистская мудрость, и это подтвердил безумный Уилсон. Мне нравится этот упрямый Дон Кихот, он мне милее легиона тех, что живут в уютных домиках и копят деньги на старость.
---
http://climbing-tran... ... ilson.html
Ни по одному из параметров Уилсон не подходил на роль первого человека на вершине Эвереста. Один из многих незаметных героев Первой Мировой,выживший в аду окопов. Двойное ранение практически полностью обездвижило его левую руку. Вдобавок к этому он перенёс тяжелую формутуберкулеза и нервное расстройство. Многие ставили под сомнение его способность добиваться цели и отмечали его склонность к бесцельным метаниям - послевоенному синдрому, который выражался в многочисленных незаконченых делах и брошеных жёнах. Помимо всего прочего существовало два "убийственных" аргумента "против": он никогда не управлял самолётом и не занимался альпинизмом.
С учетом географических особенностей местности, погодных условий и предельной дальности беспосадочного перелёта, равнявшейся 620 милям (1000 км), Уилсону предстоял следующий путь: из Лондона во Фрайбург, из Фрайбурга в Пассау ... затем неудачная попытка пересечь Альпы и возвращение во Фрайбург. В конце концов ему удалось добраться до Рима через Западные Альпы. Надо заметить, что к этому моменту вести о путешествии сильно опередили его, и на римском аэродроме он был встречен огромной толпой. Спустя несколько дней, во время перелёта через Средиземное море в Тунис, Уилсон впервые в жизни столкнулся с нулевой видимостью. Непонятно, как ему удалось выжить. Спустя всего лишь неделю после вылета из Лондона он достиг Каира, а спустя еще несколько дней приземлился в Багдаде. Газеты сходили с ума.
Представители "потеряного поколения" - ветераны, физически и морально изуродованные войной, - жаждали утешения. Некоторые находили его в популистских лозунгах крайне левых или правых, другие, как Уилсон, в экстремальных личных переживаниях. Он первым решился подняться на гималайский пик в одиночку, без финансовой поддержки альпинистского сообщества, без армейской логистики и, что самое важное, им двигало неуёмное трудноосязаемое желание, никак не связанное с водружением национального флага на вершине. Тот факт, что Уилсон сумел долететь до Индии, а затем добраться до подножия Эвереста и сделать попытку подняться на вершину (пусть и трагически окончившуюся), свидетельствует о невероятной силе его духа. Он обладал теми качествами - за исключением разве что альпинистских навыков - которые два поколения спустя будут признаны альпинистским сообществом необходимыми.
Мало кто из известных альпинистов того времени отметил достижения Уилсона и открыто восхитился его силой воли. Эрик Шиптон, обнаруживший его тело и дневник, рассказал полицейским в Даржилинге, что глубоко потрясён ясностью убеждений Уилсона, его бережным отношением к природе, и верой в то, что любые трудности могут быть преодолены лишь при помощи силы воли. Дневник Мориса Уилсона - лучшее тому доказательство. Райнхольд Месснер (Reinhold Messner) во время первого соло-восхождения на Эверест на высоте около 8000 м вспоминал Уилсона, желая знать сравнялся ли он с ним по степени безумия. Возможно, это и есть главный урок, который следует извлечь из эпопеи Мориса Уилсона: черта, отделяющая бескомпромисное и яркое приключение от безумства не так уж очевидна.
